Чего люди женятся?
— Не знаю! Потому что вместе хотят быть. Надо вместе если им быть.
Ну все, разозлилась я. Ненавижу! Я не хочу быть злюкой. Пусть он будет!
— Так в чем проблема, я не въезжаю тут. Ты же никуда не денешься, ты сама сказала. Что нужно будет для того, чтобы пожениться?
Смотрю в него. Последний состав мыслительного поезда в моих мозгах до перрона доходит. В тумане, конечно, еще вагон.
Кулак реально не въезжает.
Может, даже, и не думает издеваться.
Он не понимает, как это все работает.
У него ограниченная социальная адаптация. В чем-то великолепно шарит, а в чем-то вообще по нулям. Особенно когда до людей дело доходит.
Вася опять заговаривает, когда я продолжаю молчать и глаз с него не свожу. Только теперь менее уверенно произносит:
— Че мне делать надо будет, если поженимся? Я сделаю.
Ладонями я ход его легких пытаюсь успокоить, но до них через дофига мышц и костей преодолеть надо. Он втыкает на мои руки, а потом на меня.
— Ничего делать не надо, — тихо говорю. — Вася, нам не обязательно… жениться, ты понимаешь? Не нужно… от безысходности. Давай поймем, почему мы с тобой просто встречаться не можем?
Забирает ладони мои и меня дергает на себя. Я с кровати не свалюсь, потому что держит он меня. Но если отпустит…. Я на коленях между его ног и перекладиной почти что повисла в воздухе.
— Потому что встречания эти непонятные какие-то. Нечеткие. Не нравится мне. Непонятно всем вокруг будет.
— Но ты же… ты же обычно не волнуешься о том, что другие думают? — лепечу я.
— Обычно обычно. А это необычно. И дураком меня больше не выставляй, как договаривались. Чтобы я все первым знал. Еще до того, как проблема есть.
Господин Решака пальцы мне начинает массировать. А теперь и в лицо тычется. Ну точно боров.
Я ему сказала, как он нравится сильно, а он мне ни слова. Какой бы непонятливый не был, должно же доехать, что я тоже хочу приятное услышать.
Ласкаю его губы в ответ, а он меня вообще на себя закидывает, и подбрасывает еще слегка. Я теперь чуть ли не выше его, и губы сами собой в улыбке растягиваются.
— Ух какой ты четкий, Кулаков. Все порешал.
— Да я уж не знаю,— хрипит в меня и поцелуями все глубже и глубже заталкивается. — Я с тобой вообще только одно знаю.
— Что я — твоя? — шепчу.
— Что моя и что свое никому не отдам. Ни за что. Выгрызаю все и даже если… если не знаю, че делать дальше.
Хочу посмотреть на него, разглядеть, но он голову не отнимает, зализывая меня. А потом на кровать нас валит.
Поздним утром просыпаюсь в одиночестве и бурчу себе под нос о боровах, что не удосужились разбудить.
В телефоне движение какое-то. Когда из ванной возвращаюсь, хаотично бросаюсь от чатов во всех приложениях до браузера.
Десятки людей, даже те с которыми двести лет не общалась, все как один спрашивают меня «как дела» и тому подобное.
Что за ерунда?
Бросаюсь в новостные ленты браузера.
А по главным страницам региональных изданий наша фотография с Кулаковым.
Пол под ногами плавится.
Потому что это когда мы из Дома Культуры шли в Гостиницу. Вася только вернулся после погони за Загродским.
На изображении у меня синяк на лице, а Кулак, с избитыми в кровь руками, меня за локоть за собой тащит.
Крупным планом наша угрюмость и изнеможденность. Вася — злющий на фотографии.
Открываю главный новостной чат столицы в телеге, а там мы в закрепленном сообщении:
«УДАР КОРОЛЕВСКОГО КУЛАКА ДЛЯ ЭЛИТНОЙ АКТИВИСТКИ АЛИСЫ ЧЕРНЫШЕВСКОЙ».
«Шок и ток, господа!
Васильковские пташки напели нам, что в пригороде развернулась настоящая битва двух столичных эго.
Кто еще не слышал: Василий Кулак, которого чащего всего называют королем столицы, в шаге от того, чтобы построить самый крупный спорткомплекс в стране. В планах еще концертные площадки и социальный ресторан. А как же музеи, Кулак?
Но планы не так безоблачны, как кажется. Криминальный авторитет (бывший? нынешний?) столкнулся с региональным сопротивлением. В лице пронырливой Алисы Чернышевской, которую вы все должны тоже знать.
Она закончила славный путь мажорки много лет тому назад и стала паломничать как святая Алиса. Теперь она защищает территорию детского дома на границе с грандиозным проектом Кулака.
Пташки напели, что король и активистка люто ненавидят друг друга. А еще, без чего наша работа была бы скучна и бесполезна, оказывается, Чернышевская обслуживает Кулака. Да-да, именно там. В постели.
Но как вы догадались по фото, в этой истории есть еще поворот.
Судя по всему, а точнее по разбитой физиономии святой Алисы, бывший бандит — любитель поколачивать женщин. Утверждать не беремся, так как Кулак брезговал даже услугами эскортниц. Он у нас суровый парень, ни с кем ни разу не был замечен.
Должны сказать, что у Алисы Чернышевской определенно есть вкус. Многие из вас не знают, — как мы и до недавнего не догадывались, — но та громкая помолвка еще не святой Алисы и Дмитрия Загродского расстроилась по причине того, что он тоже ее избивал.
Кто уже не может дождаться посетить новый спорткомплекс в Васильках?»
Телефон на простынь откладываю. Он звонком терлинкает потом, но мне нужно время в себя прийти.
Ну что же.
Все тайное когда-то становится явным. Теперь все знают.
Откладываю горечь на потом, ведь…
… в висках барабан образовался, и кто-то бьет по нему. Тяжелый рок. Хэви метал.
Катастрофа это.
Васю выставили в ужасном свете, оболгали. Фото очень красноречивое, а в публичных делах — одно фото дороже тыщи статеек.
Ладно, меня все терпилой запомнят.
Но его обвинили в вопиющем насилии. Конечно, по факту всем плевать будет. Но формально, катастрофа вот для его легализации.
Бескровными пальцами беру трубку.
— Ты в пристройке? — рубит Вася, на фоне шум.
— Да.
Он молчит мгновение только.
— Уже прочитала, да? Блядь. Через пару минут буду.
Просматриваю формальные новости в серьезных изданиях. Там таких предположений нет, но вопросы задаются намекающие.
Потом в волосах он мне копошится губами, а на стол передо мной листки складывает. Стучит по бумаге неотесанно почему-то красными пальцами.
— Пиарные конторы, что со мной. Тут контакты. Тут
